Есть в далёкой Хайфе такое место, которое мы называем уменьшительно - ласкательным эпитетом "Пятачок". Когда мне в первый раз рассказали о нём, то именно это образное определение, ярко и эмоционально описывающее суть Пятачка, было вербализировано и превращено в частицу моего мировосприятия. В двух словах его можно описать как маленький зиккурат, являющийся общей связной точкой для семи различных миров. В юности мы были уверены, что Пятачок является сильнейшим местом силы, где, образно говоря, очень легко сдвигается точка сборки. Стыдно сказать, но я так считаю и до сих пор... Я любил заходить на Пятачок не только физически, но и спиритуально, встречая различных сущностей и переходя из одного метафизического плана в другой.
С Пятачком связан один детский комплекс моего хорошего друга, и я хотел бы напрямую обратиться к нему, уже повзрослевшему и, мягко говоря, очень возмужавшему. Недавно мы вспоминали, почему в один из тёплых хайфских вечеров мы с Аликом бросили Лёшу около Пятачка совершенно одного, и, поднявшись на зиккурат только вдвоём, заставили его ждать нас внизу полтора часа, вынудив предаваться безысходной скуке и томительному унынию. Мы не захотели брать Лёшу наверх, но никогда не обсуждали причину этого непростого решения. Прошло двадцать шесть лет. Лёша, я знаю, что ты будешь это читать. Я хотел бы извиниться перед тобой. Это решение принял я, но исключительно из добрых и позитивных побуждений. Дело в том, что на Пятачке мне нужно было тогда совершить некий полумагический-полумистический ритуал, который подразумевал бы тесное общение с парочкой демонов и сущностями нижнего астрала. Они, как мне казалось, были какими-то злобными интровертами и совершенно не хотели даже намёка на общение с новыми энергетическими субстанциями, коей ты, Лёша, и являешься до сих пор. Настроены эти фольклорные элементы были очень даже решительно и готовились дать отпор любому чужаку, которого бы я привёл. Алика они уже раньше видели, а вот тебя на тот момент ещё нет. И ещё они сообщили мне, что если я приведу тебя, то и мне помогать в моих спиритических изысканиях никто не будет. Но больше всего, Лёша, я боялся что они навредят тебе, в лучшем случае превратив твоё сознание в подобие рваных частиц параноидального бреда. Я просто хочу сказать, что на самом деле очень боялся за тебя и был абсолютно уверен, что после этой встречи ты ебанёшься всерьёз и надолго, поэтому и оставил тебя одного. Но я, как обычно, не рассчитал всё до конца и упустил важнейший нюанс, который заключался в том, что ты заботливо приготовил для нас четыре питы со шницелями. Я не обсуждаю факт того, что нас было трое, но ты почему-то приготовил четыре питы. Это, однозначно, было странно, но совершенно не критично. Но вот что было действительно важно, так это то, что ты, ожидая возвращения двух магов из астрала, обожрался, как последняя свинья, ибо со скуки за потора часа съел все эти четыре питы. Если бы мы могли помочь тебе, то с удовольствием тоже проглотили бы парочку, тем более, что они наверняка являлись наивкуснейшим лакомством. Но, к сожалению, мы находились в тонких мирах и разговаривали с раксашами и джиннами вместо того, чтобы просто поесть вместе с тобой без всей вот этой хуйни. Четырёх пит тебе явно было слишком много, и, через силу одиноко запихнув их в себя, ты и создал тот самый комплекс, которым мучаешься до сих пор. С одной стороны, нечего столько жрать, даже когда тебе двадцать один год. С другой, у тебя не было выхода - полтора часа удручения вследствие крушения надежд заставили бы кого угодно съесть даже пять или шесть таких шницелей. И ещё - а ты когда-нибудь думал, что чувствовали мы с Аликом, когда голодные и уставшие, спустившись в физческий мир, обнаружили, что ты не оставил нам ни одной крошки от этих пит? А ведь мы спасли тебя, спрятав от лярв и мафлоков, просто заботливо оставив дожидаться нас с Пятачка. В общем, я, конечно, дико извиняюсь, но и тебе стоит через двадцать шесть лет переосмыслить происшедшее. Теперь, Лёша, ты понимаешь старую причинно-следственную связь и можешь видеть всё пыльную подноготную, ранее тщательно скрываемую обстоятельствами. От себя могу клятвенно пообещать тебе, что в следующий раз я обязательно предпочту всем астральным путешествиям твои вкусные питы со шницелями и, честное слово, сожру четыре штуки сам, если ты их опять приготовишь. И да, мы можем снова выпить пивo на Пятачке, как когда-то в наши двадцать лет, и закусить этими шикарными питами. Я думаю, демоны и химеры не обидяться на нас, а будут с пониманием смотреть, как мы уплетаем намазанные хумусом шницеля, надменно делая скидку на то, что ведь все смертные - просто рабы желудка.