Не называя имён

Когда-то у меня был друг. Такой, которого ты абсолютно и альтруистически любишь и готов для него сделать больше, чем для себя самого, совершенно не задумываясь о какой-то отдаче с его стороны. Это похоже на любовь к брату или на отношение к собственным детям. Странно, конечно, учитывая то, что мы с ним всегда были очень разные. Но ведь братьев тоже не выбирают... Хотя, кто его знает... Он как-бы являлся интегральной частью меня. Нам тогда было поменьше лет, чем сейчас, и наши интересы были совсем другими. Я всегда переживал за его неудачи и радовался успехам. Общение с ним самым естественным образом переплелось с моей жизнью и я не понимал, как вообще не знал его раньше и не представлял, что можно существовать в этом мире, не делясь с ним своей энергией. Я думал, что мы будем взрослеть бок о бок. Представлял, как оба мы женимся и потом дружим семьями, а наши дети, как и мы когда-то, весело играют вместе во дворе, пока мы с ним пьём горячий кофе и обсуждаем последние новости. Для меня с каждым днём эта дружба становилась всё значимее и крепче, как будто каждый прожитый день понемногу перемешивал наши жизненные пути, постепенно превращая их в одну общую дорогу. И тогда мне хотелось и казалось, что мы будем идти по ней вместе до самого конца.

Я до сих пор так помню этот его телефонный звонок, как будто он говорил со мной всего час назад. "Мы не можем больше общаться, по крайней мере несколько лет. Не надо пытаться выйти со мной на связь". Мне ещё нужно было отдать ему что-то, по моему, какие-то фотографии. Я подумал, что смогу поговорить с ним, когда встретимся. Понять, осознать, что происходит. Заглянуть в глаза и увидеть там, что это не его решение. И что он это сам понимает. У него был тяжёлый выбор, перед которым его поставила жена : или она, или старые друзья. А вернее, или она, или я. Это была очень жестокая дилемма. Я не знаю, почему вообще она создала из окружающего мира этот абсурдный выбор. Но, в силу собственного характера, у него не было ни малейшего шанса противопоставить ей что-либо или вообще подать собственный голос. И тогда я сказал ему, что он правильно сделал, выбрав жену вместо дружбы. Идиотизм самого факта этого искусственного противопоставления не давал мне покоя ещё очень долгое время после нашего разговора. Я знал, что моё влияние на тот момент было очень сильно и я с лёгкостью мог развернуть всю эту ситуацию, просто уговорив его встретиться. Но меня буквально тошнило при одной мысли о возможном соперничестве между другом и женой. Я не принимал эту ситуацию, но не хотел влиять на его выбор, хоть он и был не вполне осознанный и адекватный. И ещё я понимал, что даже если бы он решил по другому, то всё равно никогда бы не стал больше прежним, потому что в тот самый момент, когда согласился участвовать в этом выборе, он сразу потерял часть себя. Это была его жизнь, и я отпустил ситуацию. "Не волнуйся и привет жене", - просто ответил я ему, хотя голос не слушался меня. Я как будто выпустил его руку, пока он висел над пропастью, потому что он просил меня об этом. Можно было, конечно, схватить запястье покрепче и со всей силы потащить наверх... Но там, внизу, его ждала жена. И он очень хотел к ней.

Прошло уже много лет. У меня больше не осталось того свободного духовного пространства, которое он освободил после своего ухода. И хорошо, что так. Он появился снова три года назад. А вчера мы опять разговаривали по телефону. Это был разговор двух хороших знакомых. Мои дети кричали в трубку, мешая вести диалог и всё время отвлекая меня. Они не знали, кто мне позвонил. И мне искренне жаль, что это уже совсем не важно. Потому что где-то в глубине души я до сих пор не хочу общаться с ним просто, как с прохожим на улице. Но всё это сейчас не имеет никакого значения.

Мой дорогой дневник... Передай ему, пожалуйста, что я всегда с радостью буду поддерживать отношения и, не смотря ни на что, очень рад его звонкам, хотя между нашим общим детством и настоящим моментом зияет та самая огромная пропасть, куда он упал тогда, когда я отпустил его руку.