Мой дорогой дневник... Я знаю, что обещал не выдумывать с твоей помощью всякую муть, а записывать правду и только правду. Но на этот раз я не удержался, потому что слово "Спелеомания" на самом деле ну уж очень интересное было. В общем, все герои и персонажи здесь вымышлены, а любые совпадения с реальными событиями случайны. Ну, кроме Смерти, конечно. Потому что она-то ведь может являться и героем, и событием одновременно. Ну ладно, всё... Слушай, мой дорогой дневник...
Разветвленная каскадная пещера с входом в форме вертикального колодца, местами покрытого кальцитовой корой. Узкий проход с выветрелым потолком, ведущий в карстовый грот с причудливой формы натечными образованиями. Глубокий холодный сифон, а за ним - просторный зал со сводчатым потолком и колоннами из сросшихся сталактитов и сталагмитов. Я стою возле стены, с одной стороны обильно покрытой толстым слоем мондмильха. Моя группа на подходе. Вглядываясь в освещённое закреплённым на каске фонарём пространство, медленно опускаю на дно пещеры свою отлично продуманную экипировку и прислушиваюсь к гудящей тишине, которая буквально физически давит на уставший ум так, как чугунная усталость сжимает натруженные мышцы. Дышать становится тяжелее, и холод будто бы проникает в кости, мелким ознобом заставляя тело непроизвольно съёживаться. И вдруг неописуемый ужас сковывает моё сознание, резким ударом парализуя застывшее в животном страхе тело, ожившим кошмаром выбивая из него переставшую двигаться от паники волю. Прямо передо мной молча стоит высокая фигура в ярко-светлом комбинезоне, не отбрасывая тени в сильном свете фонаря. "Белый Спелеолог", - молнией проносится в моём сжавшемся мозгу, - "мне никогда не выйти отсюда. Боже мой, это Белый Спелеолог!".
- Ты бы меня ещё Чёрным Альпинистом назвал, фантазёр... Да откуда вы все такую несусветную бредятину берёте-то, это же просто форменный пиздец какой-то... Ох, маразм, маразм... - не шевеля губами и не двигаясь, произнесла странная и страшная сущность, вздыхая, причитая и как бы жалуясь на жизнь.
- Кто ты? - задал я самый логичный в этой ситуации вопрос и с огромным удивлением обнаружил, что тоже не раскрываю рта, когда говорю.
- Я твоя смерть. Ты умер. - она внимательно ожидало моей реакции.
- Что? Почему? А как же эта пещера?
- Отвечаю по порядку, - устало прогнусавило существо. - Ты умер. От старости, дома, в окружении семьи. Никакой пещеры на самом деле нет, ты её просто представляешь. Кстати, меня ты тоже придумал, и на самом деле я не существую. А теперь давай поиграем в ассоциации.
- А потом? - спросил я. - Что потом? И вообще, здесь же всё так реально. Как такое может быть?
- После этого я заберу тебя. Ничто из происходящего с тобой сейчас не реально. Совсем. Если не веришь, то попробуй найти своё оборудование. Кстати, при жизни тоже ничего настоящего у тебя не было, и всё так же являлось плодом твоего воображения. А сейчас давай играть.
- Куда же и каким образом ты меня заберёшь, если тебя на самом деле нет? - я почувствовал лёгкую надежду на что-то абстрактное и невыразимое. Судорожно оглядываясь, стал пытаться найти свой акваланг, карабины, верёвки, крючья и страховки, но ничего не видел, и даже надетый на меня комбинезон куда-то пропал.
- Ну, ведь и тебя уже тоже больше нет. Мы с тобой теперь, так сказать, по одну сторону баррикад, - подмигнула мне Смерть. - И знаешь что? Ладно, уговорил. Я не стану забирать тебя. Хотя, я бы на твоём месте не стала бы в очередной раз экспериментировать. Давай, говори мне пять любых ассоциаций, которые первыми возникнут, и можно будет двигаться дальше.
-Хорошо, вздохнул я. - Сакральный пантеизм, естество личности, единство озарения, мнимая аханкара, несуществующая интроспекция. Всё, пять!
Интересно, - хитро прищурилась Смерть. - Сакральный пантеизм. Значит, ты пытался найти божественную логику в окружающей тебя вселенной, при этом считая, что твои поиски сами по себе являются чем-до необычным и духовным. Ты просто перепутал цель со средством. Так, дальше. Естество личности. Опять мимо. Никакого естества у твоей личности никогда не было. Тебя полностью создали извне, исключительно с помощью привнесённых снаружи элементов. Хорошо... Единство озарения. Да, не приятно. Ни тебе единения с мирозданием, ни даже близости с группой единомышленников, озарённых единой идеей. Так и осталось всё это глупой мечтой. Отлично... Мнимая аханкара. Конечно, ведь ты всю жизь на самом деле ничего не познавал, а только делал вид, что пытаешься что-то понять, обманывая и себя, и всех вокруг. И что у нас там ещё? А, несуществующая интроспекция. А как же ты в принципе мог наблюдать за собой, если вся твоя суть - это только лишь созданные окружением эталоны? Кто наблюдать-то будет, и за кем? Ведь никаких личных инструментов восприятия ты так и не создал. Ладно, всё. Пошли. Пора.
- Я?
- Я, я. В смысле, ты. А, между прочим, ты знаешь, что у тебя спелеомания?
- Почему?
- Ну, это напрямую следует из твоего ассоциативного ряда и предпоследнего вопроса. Просто сложи вместе все первые буквы, добавь в конце "Я" - ведь это же твои ассоциации, и посмотри, что за аббревиатура получилась.
- Сакральный Пантеизм, Естество Личности, Единство Озарения, Мнимая Аханкара, Несуществующая Интроспекция, Я - сокращённо "СПЕЛЕОМАНИЯ", - удивлённо согласился я. - И что мне теперь делать?
- Да ничего, просто в молодости ты был, так сказать, спелеотуристом. Очень любил ходить по разным пещерам. Поэтому всё это сейчас себе и напридумывал. Не волнуйся, твоя спелеомания останется здесь навсегда, ты не заберёшь её с собой. - Смерть показала рукой на начало узкого тоннеля в стене, в конце которого горел тусклый свет. - Иди туда. Прощай.
- А можно мне забрать с собой вот это? - я кивнул в сторону красивого пещерного жемчуга, лежавшего около прохода в стене.
- Ты что, забыл, что пещеры нужно оставлять после себя в первозданном или, хотя бы, естественном виде? Нельзя ведь ничего портить или нарушать атмосферу в пещерах и гротах. Это одно из самых важных правил. Кстати, оно теперь очень долго не пригодится тебе. - И Смерть добродушно кивнула мне на прощанье.
Я зашёл в узкий проём без страховки и пополз к мерцающему светлому пятну, которое по мере моего приближения становилось всё ярче, чётче и светлее.
"Спелеомания", - вдруг подумалось мне, и я попытался сказать это слово вслух. Но вместо собственного голоса я неожиданно услышал плач ребёнка. И я знал, что это был мой собственный плач.