Мой дорогой дневник, ведь ты же знаешь, что мы с тобой оба - прожжённые материалисты, агностики-реалисты и эзотерические скептики. Так объясни же мне наконец, что это такое произошло с нами тогда, в пещере возле монастыря Чиу в Западном Тибете? Ты помнишь, сколько раз с тех пор я восстанавливал в уме детали этого события, так что мне совсем не составит труда напомнить тебе, как всё было...
Перед тем, как совершить обход-"кору" вокруг озера Маносаровар, я решил немного помедитировать и попонтоваться перед самим собой. Для этого, отправившись в близлежащую пещеру, я зашёл туда и с очень серьёзным видом сел в позе лотоса недалеко от входа. Медитировал я недолго, как мне показалось минут 40-50. Моё уединение вдруг нарушил неожиданно зашедший в пещеру полноватый тибетец с жидкой бородкой и усиками. Приветливо кивнув мне и не обращая ни малейшего внимания на мои медитативные потуги, он начал медленно разговаривать со мной. Я даже немного обиделся. Как же так, я ведь сижу и занимаюсь очень важным делом, а какой-то местный мужичок нагло отвлекает меня от пути к Нирване. К тому же, думал я, никакого адекватного диалога всё равно не могло бы получиться, потому что обычно местные тибетцы говорили по английски в точности так же, как и я - а именно, не могли связать двух слов и не имели шансов даже на приблизительное понимание собеседника, так как их словарный запас ограничивался одной - двумя фразами. Но разговор всё же состоялся. После нескольких первых предложений я подумал, что этот человек, наверное, является гидом какой-то другой группы. Он обращался ко мне так, что я почти полностью понимал его. Это был ломаный и корявый английский, но он в точности соответствовал моему уровню на тот момент времени. Чёткая жестикуляция моего собеседника как бы дополняла вербальную информацию, которую он явно пытался до меня донести. Я начал отвечать ему и постепенно втягиваться в разговор. Суть сводилась к тому, что буддизм тибетской Ваджраяны мне совсем не подходит. Якобы, я вижу только лишь его внешнюю атрибутику, полностью упуская суть медитативных практик и совершенно ничего не понимая в магических ритуалах. Я не смогу идти по этому пути. Он, в общем, советовал бы мне насовсем оставить буддизм. А вообще, ему нравится моя медитация... Поблагодарив тибетца за добрый совет, я встал, попрощался и вышел из пещеры. Наступала ночь, и я решил пойти спать, потому что нужно было рано вставать...
Через несколько дней, находясь совершенно в другом месте, мы зашли в тибетский музей. Переходя от одного экспоната к другому, я вдруг остановился возле стеклянной витрины, в которой сидела в позе лотоса позолоченная статуя какого-то учителя... Я сразу его узнал. Это был тот самый тибетец из пещеры. У меня не было ни малейшего сомнения в этом. Это был он, и никакая логика не могла оспорить этот факт. От удивления у меня подкосились колени и закружилась голова. Я подошёл смотрителю-гиду и, с пересохшим горлом, показав на статую, спросил, кто такой этот человек.
Вдвоём мы медленно подошли к витрине. Улыбнувшись и сложив ладони в области груди, гид сообщил мне, что этого гуру зовут Падмасамбхава. Видя, что это имя мне совсем ничего не говорит, он позвал переводчика, и спокойно добавил : "Это - Гуру Ринпоче. Он жил здесь больше тысячи лет назад. Легенды говорят, что иногда он до сих пор заходит в пещеры, где когда-то медитировал сам, и разговаривает там с теми, кому посчастливится его увидеть. Он часто даёт советы, и лучше им следовать. Правда это, скорее всего, сказка. Знаешь, одна из таких пещер находится возле монастыря Чиу с горячими источниками... Вы не заезжали в Чиу?"
Я до сих пор помню, как медленно сползал по стенке и голос переводчика становился далёким и глухим. Наверное, я правильно сделал, что оставил буддизм, как ты думаешь, мой дорогой дневник?
No comments:
Post a Comment