Иногда мне очень хочется обнять своего одиннадцатилетнего сына так, как я делал это раньше, лет восемь назад. Так, как сейчас я могу обнимать только своего самого младшего : схватить сильно-пресильно и прижать к себе всем телом, чтобы он на секундочку не мог двигаться. И, закрыв глаза, тихонечко прошептать ему на ушко : "Кто хороший? Кто любимый?". И точно знать, что для нас в мире не существует больше абсолютно ничего. Только мы, наши объятия и эти два подвешенных в пространстве и времени экзистенциальных вопроса. А мы стоим и растворяемся друг в друге. Я на какое-то мгновение становлюсь сыном, а он на краткий миг превращается в отца. И ещё я хочу слышать, как он тихонечко отвечает мне на ухо, тоже шёпотом : "Я... Я хороший. Я любимый". И вдруг почувствовать, как изнутри к горлу подкатывает комок, а на глазах наворачиваются слёзы. И не хочется отпускать его... Вот так бы и стоял с ним в обнимку всю жизнь, ощущая, как он взрослеет.
Но нет. Когда я обнимаю своего среднего сына, то он, явно копируя меня, возмущённо отпихивается и громко протестует : "Блять, ну папа, ну отстань. Ты слишком сжал меня. Oтпусти уже, я сказал, ну?!"...
Когда же точно они перестают так мило обниматься, в каком возрасте уходит это сладкое волшебство? Ты не помнишь, мой дорогой дневник?
No comments:
Post a Comment